Предмет договора.
Допустим, что Папа Карло, герой известной сказки “Буратино”, вовсе не хотел быть папой. А хотелось ему стать обладателем эксклюзивной мебели, к примеру, табуретки. Для осуществления этой незамысловатой мечты он и обратился к Джузеппе, плотнику по профессии и чудаку по характеру. Подписали договор, ударили по рукам и уже неделю спустя донельзя довольный Карло приходит в мастерскую, предчувствуя близкую встречу с вожделенной табуреткой. Только представьте, как исказилось его лицо, когда, вместо удобного четырёхногого предмета домашней обстановки, он обнаружил двуногого деревянного мальчика, радостно называющего его своим отцом. Как вы считаете, что было дальше? Сказка? Можно сказать и так, но вот только юриспруденции в ней было гораздо больше, чем захватывающих приключений. Ведь топором можно вырубить Буратино из бревна, но не слово “табуретка” из договора.
Розетка, которую никто не любит.
Телевизор был примерным семьянином и не представлял, что сможет когда-нибудь изменить своей любимой. Но однажды что-то изменилось, и он переехал в соседнюю комнату, где полюбил другую розетку. Торшер никак не мог найти себя в этом доме, поэтому он постоянно метался между двумя розетками в гостиной. Утюг работал и жил в гардеробе, но отправляясь в командировки в прачечную, встречался там с розеткой от стиральной машины. Пылесос был известным ловеласом. Казалось, что не было в доме розетки, с которой у него бы не пробежала искра. Но в одной из комнат за шкафом жила тихая девственная розетка. Её никто и никогда не любил. Поэтому, при разработке дизайн проекта надо помнить о любви, работать с любовью и во имя любви.
Однокомнатный дворец.
Королева упала в обморок, а лицо Его Величества приобрело благородный пунцовый оттенок, когда величественная чета ступила под своды недавно достроенного дворца. Негодование монарха вполне объяснимо, учитывая тот факт, что за роскошной входной дверью его ожидал не великолепный холл, но узкое и темноватое помещение, характерное скорее многоэтажным домам с тамбурами. Пройдясь немного по выкрашенным зелёной краской коридорам можно было заметить, что во дворце нет ни одной большой комнаты, а на узких лестницах с трудом могут разминуться два человека. ”Немедленно отвезите меня к дому этого мерзавца-архитектора!” – приказал монарх. Прибыв по месту назначения, он сразу же выбрался из кареты, и побежал было к дому, как вдруг резко остановился. “Что ещё за шутки, неужели он здесь живёт?” – удивление монарха победило гнев и в голосе его почти не чувствовалась сталь. Перед царственным взором стоял обычный многоэтажный панельный дом, из тех, что доверху набиты однокомнатными квартирами. Некоторое время монарх рассматривал его, затем развернулся и сел в карету. “Нет смысла наказывать жителя однокомнатной квартиры, за то, что он не смог возвести дворец ”, — думал король, по пути домой.
Дело о белых перчатках.
Когда я спросил Великого Детектива о деле, издавна интересовавшем меня, он некоторое время молчал, неспешно раскуривая трубку. Затем, он заговорил: “Вы хотите знать, как я раскрыл убийство директора Оперы, совершённое во время реставрации? Честно говоря, мне сложно гордится этим делом, уж очень оно оказалось простым. Достаточно было поговорить с рабочими, чтобы выяснить, насколько они простодушные и открытые люди. О, конечно они способны убить в припадке ярости или перебрав виски, но вряд ли они стали бы прятать тело, или, тем более, стирать свои отпечатки с орудия преступления. Да и работают эти бедняги с утра до поздней ночи, чего не скажешь об их начальнике. Этот джентльмен появлялся на строительной площадке весьма нерегулярно, и предпочитал он, по-видимому, не столько помогать рабочим разобраться в технических чертежах проекта, а яростно спорить с ныне покойным директором Оперы, требующим качества выполняемых работ. Всё это не могло не подтолкнуть меня к мысли, что за эту работу он взялся вовсе не из любви к искусству. В общем, я повторюсь, в этом деле не было абсолютно ничего сложного. Я заподозрил его, как только увидел. Напомню, на орудии преступления не было отпечатков, а из всех имеющих отношение к делу, только у него была замечательная привычка всегда носить белые перчатки”.
Чужие дома.
Неудержимо быстро шла Она сквозь самый невероятный город на свете. Каждый дом, хижину или дворец в нём возвели только для неё. Дизайнеры всего мира трудились тут во славу Её улыбки. Каждый из них вложил в чертежи весь свой талант, чтобы наполнить интерьеры зданий теплом, а экстерьеры превратить в блестящую ловушку для Её души. Но душа осталась не пойманной, и, воспарив, растворилась в синеве, ведь дизайнеры, вложив себя в дело, позабыли, о том, что строят для Неё.
Дома для собачек.
Долой крестьянские устои, где вершиной уюта считалась крохотная конура. Собака – тоже человек. Ей нужен настоящий дом, созданный по великолепному дизайн-проекту. Представьте, как ваш любимый пёсик, уютно вытянется на мягких подушках, покрывающих пол его личного особняка. Как со счастливым лаем, он станет носиться по собственной гимнастической комнате. А какие брызги поднимет он, нырнув на дно своего бассейна? Задумайтесь, желаете ли вы счастья своему маленькому другу?
Дом для любимой.
Вы даже не представляете себе, Антон Павлович, до чего интересные личности попадаются иногда среди моих заказчиков. Представьте себе, месяца два тому назад попросил один с виду вполне почтенный господин разработать ему интерьер дома двухэтажного. Домик-то его даме сердца предназначался, и придуман так должен быть, чтобы ей по нраву прийтись. Я от работы никогда не отказываюсь, вы меня знаете, но, как он своими запросами замучил — словами не передать. Я рисовал и рисовал, а он только и делал, что отвергал. И, когда, совсем уж отчаявшись, я попросил познакомить меня с милой леди, то был более чем удивлён, узнав, что она, как и дом существует пока только в проекте.
Телевизор на потолке.
Из чувства благодарности великой обязан я исполнить волю господина. Мне велено дворец соорудить, каких не видел свет, и чудесами всевозможными его наполнить. Не хватит тысячи ночей, чтоб перечислить все предметы, которыми я должен был заполнить дом, но лишь один из них смутил моё сознание. Хозяин приказал плиту, что зеркалу подобно колдовскому покажет все заморские новинки устроить в потолок его апартаментов. Я попытался возразить, что потолок есть символ неба, и обращать лицо к нему позволено тому, кто должен вознести хвалу Аллаху. Но воля господина непреклонна и вскоре наступил конец работам по отделке интерьера и фасада. Всецело был доволен господин, но очень скоро стало ему плохо с шеей, ведь неудобно всё-таки повешен был прибор волшебный. И горько сетовал он по пути в больницу, что моего совета не послушал.
Ландшафт не для взрослых.
Кто живёт в детской комнате? На книжных полках поселились хитрые индейцы и отважные мореходы, тёмные глубины компьютера заняли злые орки и добрые феи, а из ящика с игрушками доносится вой моторов стремительных пилотов. Кто же поменяет это великолепное общество на скучный газон или унылый фонтан приусадебных угодий? Но стоит мастерству дизайнера создать из этой скуки рукотворные горы, луга и озёра, усеять двор сказочными замками и тайными убежищами, как бойкое детское воображение тут же заполнит персонажами эту волшебную страну.
Решётка-вывеска.
Давным-давно в городе Гомельбурге жили два друга: кузнец и отставной солдат, большой знаток воинского дела. Времена тогда были тяжёлые и голодные, вот и развелось в городе много охотников до чужого добра. Обратился тогда солдат к своему другу с просьбой выковать ему решётки на окна, для защиты от незваных гостей. С радостью согласился помочь товарищу кузнец, и не только сделал ему самые прочные решётки, но и украсил каждую блестящей надписью «Здесь живёт самый искусный фехтовальщик Европы».
Через неделю после того, как решётки были установлены проезжал мимо солдатского дома барон Абервальд, отец десяти сыновей и обладатель наибольшего состояния и длиннейшей бороды в Гомельбурге. Заметил он блеск солдатских решёток и приказал кучеру остановить экипаж. Барон прочитал надпись и улыбнулся : «Я и не знал»- , подумал он, — «что в нашем городе проживает такой известный мастер. Вот кто обучит моих оболтусов воинскому делу.»
Так и случилось, а городские торговцы, прознав об этом, наперебой стали заказывать кузнецу его удивительные решётки.